Известный фольклорист Кирей Мэргэн назвал свадебные обряды башкир «своеобразным поэтическим наследием народа, имеющим тысячелетнюю историю».

Башкирские свадебные обряды охватывают значительные хронологические рамки – иногда от рождения будущих супругов (так называемый обычай «колыбельного сватовства» – һырға туйы) – до начала семейной жизни.

Понятие о брачном возрасте у башкир до конца XIX века мало соответствует современным представлениям.

Как пишет в своей книге «Мой башкирский народ» Рамазан Абдулатипов, у башкир девушек выдавали замуж даже в 12–13 лет. Мужу «полагалось быть старше жены на три-пять лет».

Но чаще всего свадьбу играли, когда невесте было 16–17 лет, а жениху – минимум 19–20 лет.

Самой лучшей возможностью для завязывания знакомства между молодыми людьми были праздничные торжества, тем более что башкирские девушки ходили на них с открытыми лицами.

Между тем встречались и некоторые особенности заключения брака, связанные с древними обычаями.

Так у башкир, согласно обычаю левират, если у женщины умирал муж, то на ней должен был жениться его младший брат или ближайший племянник. В этих случаях муж был гораздо моложе своей супруги.

И, наоборот, обычай сорорат подразумевал женитьбу вдовца на младшей сестре или племяннице умершей жены. Здесь гораздо моложе была уже жена. Такая же большая разница в возрасте наблюдалась у башкир в брачных союзах, когда молодых девушек выдавали замуж в качестве второй или третьей жены.

Специалисты делят башкирскую свадьбу на три ключевых периода, каждый из которых представляет собой многогранный комплекс обрядовых ритуалов: предсвадебный, свадебный и послесвадебный.

Первый, или предсвадебный цикл включает в себя смотрины (ҡыҙ күҙләү), предварительный сговор и сватовство (яусылау). Однако, пожалуй, именно сватовство является среди них одним из самых важных, поскольку от его исхода зависело: быть свадьбе или нет.

Договоренность родителей о женитьбе еще не родившихся детей отражена и в башкирских преданиях. Башкиры рассматривали как знамение факт рождения мальчика и девочки в один и тот же день. Такие дети считались предназначенными друг для друга.

Большинство же браков у башкир заключались по сватовству, между юношами и девушками, которые не были обручены в детстве. Поэтому и обрядность башкирской свадьбы, как правило, связана именно с этим способом заключения брака.

В честь приезжего парня проводили молодежные игры на околице или устраивали аулаҡ (посиделки). Как правило, родственницы юноши старались познакомить его с потенциальными невестами, дать им возможность поговорить. Многие танцы и игры башкир построены на выборе себе пары. При этом инициативу здесь могут проявлять как юноши, так и девушки.

Когда выбор невесты был сделан, к ее родителям для переговоров засылался сват – димсе (яусы).

В качестве димсе нередко выступал человек, находящийся в дружеских отношениях с обеими семьями. Причем частенько предсвадебные переговоры инициировал сам сват.

В каждой башкирской деревне были люди, специализирующиеся на димләү. Они были прекрасно осведомлены о материальном положении односельчан или даже жителей нескольких деревень, знали их намерения и возможности, обладали красноречием и даром внушения.

Бывало, юноша только вернулся, к примеру, из армии, как уже на пороге появляется димсе с предложением сосватать ему ту или иную девушку.

Естественно, что димсе предлагали свои услуги не бесплатно. Так, некоторые зажиточные женихи заранее назначали солидное вознаграждение димсе, чтобы он проявил больше старания в переговорах с родней своей избранницы.

Случалось, что в качестве сватов выступал отец жениха с одним из родственников и сам жених. Если отца не было, то на сватовство могли поехать мать с сыном.

Что интересно, башкирские сваты ехали не прямо в дом родителей невесты. Как правило, они останавливались у своих родственников или близких знакомых, живущих в той деревне. В некоторых районах Башкирии к отцу избранницы направляли другого свата, из числа местных жителей. Его, в отличие от приезжих «длинных сватов» – оҙон яусы, называют «короткий сват» – ҡыҫҡа яусы .

«Коротким сватом» мог быть как всеми уважаемый односельчанин невесты или даже их родственник, так и хозяин дома, где останавливались приезжие.

Еще одна немаловажная деталь: в наряде яусы, во всем его облике должны быть какие-либо внешние признаки, которые указывают на его миссию.

В большинстве районов Башкирии сват идет к дому невесты, будь он стар или молод, опираясь на палку с рогаткообразным верхом. Посох входит в традиционную атрибутику яусы и служит знаком узнаваемости.

У башкир рогаткообразный верх палки был специальным знаком общения. Если, уходя, сват ломал одну ветвь – значит, сватовство было успешным.

Особенно в горно-лесных районах республики яусы также заправляет одну штанину в носки (чулки), другую опускает, подпоясывается матерчатым кушаком.

«Во время своих визитов сват (яусы, димсе) шел к дому девушки, опираясь на посох, задрав одну штанину, а иногда и отрезав ее. В руках свата была красная материя, которую он должен был подарить девушке в случае положительного завершения сговора. Это означало, что девушка сговорена. Если же сватовство не увенчалось успехом, то кусок материи пришивался к штанине яусы», – так описывают обряд сватовства в своей книге «Башкирские свадебные песни» Айгуль Хакимьянова и Розалия Султангареева.

Неудивительно, что о приезде яусы всегда сразу же становилось известно всей деревне.

Причем каждый яусы строил разговор исходя из своего опыта и умения.

Если один сват начинал издалека, с расспросов о здоровье, хозяйственных и семейных делах и только потом, постепенно переходил к главному, то другой сразу сообщал родителям девушки о цели своего визита.

Как сообщается в книге «Семейный быт башкир XIX–XX вв.», существовали даже специальные формулы для начала сватовства.

К примеру, яусы говорил: «Потерял я то, чего не было, помогите мне найти это» («Юҡ юғалтып йөрөйөм, юғымды табып бирегеҙ»).

На это родители невесты предлагали ему пройти в дом на почетное место и отвечали: «Если то, чего не было у вас, находится у нас, оно найдется» («Әйҙә түргә уҙ, юғың беҙҙә булһа, табылыр»).

Свата всегда угощали чаем со сладостями и за трапезой вели неспешные переговоры.

На это родители девушки обычно отвечали, что их дочь еще очень юна, «почти дитя», что ее рано выдавать замуж. В качестве аргумента против брачного союза также приводились слова о том, что у них не готово приданое, нет одежды для дочери, что последние годы были для них трудными.

Поведение родителей невесты объяснялось просто – соглашаться на брак сразу, какой бы заманчивой ни была намечающаяся партия, у башкир считалось неприличным.

В свою очередь, сват должен был убеждать хозяев, отвергать их возражения вежливо и тактично, ссылаясь на существующие обычаи и приводя аналогичные примеры.

Случалось, что яусы приезжал к родителям невесты три, а то и четыре раза. Наконец, когда отец и мать соглашались, переходили уже к обсуждению вопросов о калыме, о сроках и масштабах свадьбы, расходах обеих сторон.

Немаловажно и то, что визит яусы раньше сопровождался некоторыми театрализованными церемониями.

Например, еще в первый приезд свата девушки и молодые женщины берут за узду его лошадь и песенными куплетами дразнят и высмеивают его.

Куплеты обычно заканчивались вопросом: «Ҡартҡа яусы булдыңмы, йәшкә яусы булдыңмы?» («Ты сватаешь за молодого или за старого?»)

Еще одна театрализованная церемония при сватовстве у башкир заключается в следующем. После успешного сватовства, то есть получив согласие на брак, яусы демонстративно молчит (тел асмай) и тогда отец жениха «вынужден развязать ему язык» подарком.

Затем к родителям невесты в заранее оговоренное время отправляются уже отец жениха и яусы. Иногда с ними едет и жених.

В ряде районов Башкортостана жениху также вручали заранее приготовленные девушкой подарки. Среди них – вышитая рубашка, узорные домотканые штаны, расшитая канителью тюбетейка и перчатки рельефной узорной вязки. Отцу юноши дарили рубаху и штаны.

В Курганской и Челябинской областях, пограничных с ними районах Башкирии девушки все то время, что в доме находились сваты, ходили вокруг дома, через окно или дверь обращались к гостям с сатирическими куплетами. Частенько доставалось и отцу жениха, и яусы, и самому жениху. Этот обычай носит у башкир название «әрҙәү» (әрләү).

При согласии отца выдать замуж дочь назначалась цена выкупа, стороны договаривались о сроке (булъял) получения назначенной скотины. Обычно дарили кобылу с жеребенком, корову с теленком, овечку. Отдавалась также часть мәһәр – суммы, необходимой для содержания и обеспечения женщины в случае развода не по ее инициативе.

При посещении родителей потенциальной невесты сват специальными словами или целой песней, обычно иносказательно сообщал главную цель своего прихода.

К примеру:

Иносказательные слова яусы считались у башкир также магическим средством обмана и запутывания злых сил:

Или:

Такие хамаки яусы являются классическими образцами поэтического иносказания у башкир. В них главенствуют мотивы соединения и сговора. При этом ключевое в поэтическом обращении свата – это сообщение о цели приезда и получение одобрения на свадьбу.

И, наоборот, при несостоявшемся сговоре яусы поет:

Сватать деву я ходил,
Опозорился, брат.
Булат, дорогой, иди сам.
Не получилось у меня.

Как уже говорилось, яусы может прийти в невестин дом несколько раз. Однако, независимо от результатов сватовства, отец девушки всегда с почестями провожает свата.

Между тем молодежь в это же время устраивает веселые игры и в адрес яусы исполняет такмаки-обругивания.

Обряд обругивания сватов, гостей и жениха присутствует на всем протяжении башкирской свадьбы.

Традиционно такмаки охаивания адресуются конкретным свадебным персонажам (жениху, свату, свекрови или свекру). Обычно описывается внешность, физические качества в нарочито уродливых формах.

Сговор и сватовство в наши дни могут проводиться, а могут и исключаться из свадебных ритуалов. Сейчас, даже если они проводятся, то формально, как дань традиции, для того, чтобы подчеркнуть значимость события.

В заранее обговоренный сторонами день родители жениха приходят в дом девушки и прямо говорят: «Мы к вам со сватовством!» Ранее такой разговор всегда начинали иносказательно.

В свою очередь, заранее предупрежденные о визите родители невесты готовят праздничный стол. Собравшиеся за ним констатируют: если молодые сделали свой выбор, то следует подумать о свадьбе. Раньше при сватовстве считалось неприличным сразу соглашаться на брак.

В деревнях башкирского Зауралья, где дольше всех сохраняются многие традиции, по-прежнему вначале отправляют свата. Об удачном исходе сватовства, как и раньше, свидетельствует подаренное родней невесты полотенце.

В Баймакском районе республики и сейчас невеста готовит собственноручно вышитое полотенце. В тот же день или в следующий приезд сватов обговариваются организационные вопросы.

Среди них – место (традиционно никах и начало туя – на стороне невесты), порядок проведения ритуалов, состав участников на никах и туй, сумма, которую родители дают на проведение свадьбы и подарят молодым, а также перечень гостинцев, которые сваты привезут с собой, даже если свадьба планируется в ресторане, кафе или столовой.

Если сговор и сватовство не проводятся, девушка знакомит родителей с женихом, а парень – с невестой. Этот обычай используется уже больше 40 лет. В таком случае родственники молодых встречаются лишь на никахе и свадьбе, обсудив все вопросы по телефону или через детей.

Таким образом, сегодня у башкир, как, впрочем, и у многих других народов, утрачен длительный предсвадебный период, который ранее мог длиться месяцами, и в большинстве случаев институт сватовства.

Причем происходило это поэтапно. Сначала стали отказываться от услуг сватов (димсе, яусы). Роль свата взяли на себя отец жениха с одним из родственников, либо его брат с женой, на северо-востоке Башкирии (Белокатайский, Мечетлинский районы) – мать с сыном. Число сватов, чтобы способствовать созданию новой пары, было четное.

По воспоминанию Мустая Карима, когда женился его брат Муртаза, отец сам отправился к отцу невесты, не посылая сватов.

По рассказам старшей жены отца писателя, свататься к ней также приходили будущий муж и свекр, а вовсе не сваты.

Порой, когда исход сватовства был сомнительным, все же прибегали к профессиональному мастерству сватов. Это описано, к примеру, в повести М. Карима «Деревенские адвокаты».

Не было необходимости отправлять сватов и тогда, когда девушка добровольно сбегала к своему жениху. Это бывало нередко еще 60–70 лет назад.

Утрата обычая сватовства у башкир означала отказ от ярких театрализованных действий, длительных гостеваний, обильных трапез. На следующем этапе и вовсе перестали проводить сватовство и сговор.

«В целом свадебный комплекс представляет собой очень подвижную систему. Одни ритуалы утрачиваются, другие возникают, восполняя образовавшийся пробел. Некоторые меняются в зависимости от этнокультурного окружения, общесоциального контекста и моды», – резюмирует Фарида Галиева в своей книге «Семейные обряды и обычаи башкир в поликультурном пространстве».

Подготовила Галина Бахшиева.

Фото и видео взяты: Стерлитамакский районный Дворец культуры. Видео взято с Республиканского фестиваля-конкурса национальных старинных свадебных обрядов «Играли свадьбы в старину…». Он проходил в Cтерлитамакском районе.
Обряд показывали: Фольклорный коллектив «Әхирәттәр», Дуванский район, с. Ариево
и Фольклорный коллектив «Шардали» РДК
Салаватский район, с. Малояз

Фотограф: Олег Яровиков.

13.12.2019 г.