Азат Аиткулов, народный артист Башкортостана:
«Я — башкир, родился башкиром, башкиром и умру. И всю свою жизнь я буду служить кураю. С его помощью я общаюсь с миром. Все народные песни, которые дошли до нас, исторические, все они имеют свою энергетику и ауру, и ни одна из них не похожа на другую, как и мы — люди. Поэтому я отношусь к ним очень бережно и, когда играю на курае, посредством музыки стараюсь поведать миру о башкирах. Это обязательная часть программы моих концертов, на которых я всегда играю вживую. Для музыки, тем более народной, не нужны слова, просто нужно играть от души и рассказывать.
Иногда я играю на курае для себя — это даже не репетиция, а как бы медитация, это очень успокаивает и приводит в порядок мысли».

По поводу исторической достоверности башкирских народных песен кураист отмечает, что это прослеживается очень просто. Взять хотя бы период после присоединения к Российскому государству: башкиры участвовали практически во всех военных походах, предпринятых русскими войсками. Многие из них отражены в народных песнях, таких как «Сырдарья» («Һыр»), «Баик» («Байыҡ»), «Кахым-туря» («Ҡаһым түрә»), «Любизар», «Порт-Артур» и др.

«Понятно, что эти песни рождались после сильного эмоционального потрясения. Взять хотя бы Отечественную войну 1812—1814 годов, когда башкиры дошли до Парижа. В таких походах обязательно участвовали кураисты, иначе как бы эти мелодии дошли до нас. Истории известны факты, когда башкиры делали себе курай из деталей вражеских самолетов. Это уже было в годы Великой Отечественной войны», — рассказывает кураист.

Интересен и тот факт, что кураисты, в отличие от танцоров и бегунов, больше используют глубокий, брюшной тип дыхания. Это способствует увеличению объема легких, что сказывается и на здоровье. Кураисты, как правило, легче переносят различные заболевания дыхательных путей. Курение же, наоборот, сказывается отрицательно на легких, поэтому многие кураисты не курят.

Возможно, именно поэтому кураистов принято считать не просто музыкантами, развлекающими народ, а хранителями истории. Важным считалось умение рассказывать истории, связанные с той или иной мелодией, которые кураист должен был знать наизусть.

Башкиры хорошо знали силу слова и музыки, поэтому во время народных праздников (йыйынов) кураисты и сэсэны занимали самые почетные места.

Искусство игры на курае бережно хранилось и передавалось из поколения в поколение. Известны имена выдающихся кураистов прошлого — это Кубагуш-сэсэн (XVI в.), Баик-сэсэн (1710–1814 гг.). Когда Баик-сэсэну было 102 года, он встречал башкирских воинов, возвращающихся из Парижа с победой, играя на курае мелодию, которую специально для этого сочинил. Эта мелодия дошла до нас под названием «Баик».

Считается, что курай обладает своеобразным тембром и звукоизвлечением, которые невозможно спутать с любым другим инструментом. Русский этнограф Сергей Рыбаков еще в конце XIX века на страницах «Русской музыкальной газеты» писал: «Звуки этого
инструмента — тихие, меланхолические и задушевные — достаточно хорошо воспроизводят мечтательность башкирских мелодий».

В музеях встречаются самые разные образцы курая, выполненные из различных сплавов металла. Они использовались в военно-походных условиях. В старину изготовить курай из серебра или даже меди считалось очень престижным. Ныне в арсенал башкирских народных музыкальных инструментов вошли кураи из деревянного шпона.

И все же ни с чем не сравнимое звучание может дать только натуральный тростниковый курай, считает профессиональный кураист и мастер из Хайбуллинского района Риф Дильмухаметов.

На курае играли и отец, и дед мастера. А имя его дяди, Ишмуллы Дильмухаметова, и вовсе известно на весь мир. Именно они научили Рифа вырезать курай. Но к идее массового изготовления инструмента он пришел после 20 лет преподавательской деятельности. Не все его ученики имели возможность заниматься на своем собственном курае. Эта причина подтолкнула мастера стать индивидуальным предпринимателем и делать все, чтобы у современных талантов не было проблем с инструментом. На эти цели Риф Дильмухаметов получил господдержку в размере 280 тысяч рублей.

Виртуозы научились подражать на курае и звукам природы — голосам птиц, шуму ветра. В большинстве случаев кураисты также сопровождают свою игру горловым пением. Этот тип исполнения называется «өзләү». Если кураист владеет искусством горлового пения, то он считается мастером высшего класса.

«Мне часто приходится слышать слова о том, что курай очень простой инструмент. Да, это так, как говорится: все гениальное — просто. В нем нет ничего сложного, но благодаря музыке и исполнителю он становится гениальным. Получается, что не мы возвеличиваем курай, а наоборот, благодаря кураю мы растем и творчески развиваемся», — говорит завкафедрой традиционного музыкального исполнительства УГИИ им. Загира Исмагилова Артур Гайсаров.

«Есть и другая особенность курая, если выражаться профессионально, курай диатонический инструмент. Говоря проще, у него нет черных клавиш, а только белые. Если это перевести на ноты, то у нас есть до, ре, ми, фа, соль, ля. Ноты си в первой октаве нет, но во второй октаве за счет того, что это все-таки духовой инструмент, все ноты передуваются и нота си появляется. Поэтому полную диатонику мы берем, и говорить, что у курая нет ноты си, по меньшей мере, неграмотно. Правильнее будет сказать, что седьмая ступень в первой октаве отсутствует», — объясняет музыкант.

Кураисты наших дней бережно хранят память и традиции исполнительского искусства именитых кураистов прошлого века, таких как Юмабай Исянбаев, Ишмулла Дильмухаметов, Карим Дияров, Гата Сулейманов, Мухтар Баталов, Хабир Байтимиров, Адгам Искужин и др.

До сих пор из уст в уста передается история, которая произошла с Юмабаем Исянбаевым в 1925 году во Франции. Кураист был приглашен в Москву, где формировалась группа артистов для поездки в Париж. В поездку он взял с собой тростник с корнем. И когда настала его очередь для выступления, музыкант вышел на сцену и прямо перед зрителями сделал курай и затянул башкирские народные мелодии. Когда кураист заиграл мелодию «Баик», одна французская дама сняла с пальца золотой перстень и надела на палец кураиста.

Любимым кураистом всего башкирского народа, признанным виртуозом игры на курае в XX веке был Ишмулла Дильмухаметов. С его творчеством связано возрождение для мастеров прошлого манеры игры на курае в сочетании с элементами «өзләү».

Большой вклад в возрождение и развитие курая внес выдающийся музыкант и педагог Гата Сулейманов. Он поднял уровень исполнительства на новую, профессиональную высоту, открыв в 1971 году в Уфимском училище искусств класс курая. Он стал основоположником теории и методики игры на народном инструменте, впоследствии написал и опубликовал книгу-учебник игры на курае.

Сегодня признанными виртуозами игры являются кураисты Ришат Рахимов, Азат Аиткулов, Юлай Гайнетдинов, Ишмурат Ильбаков, Рамил Гайзуллин, Расуль Карабулатов, Роберт Юлдашев и др.

Ансамбль «Курайсы» под руководством Роберта Юлдашева выступал на многих мировых сценах, включая знаменитый театр «Ла Скала» и Кремлевский дворец в Москве. Музыкант сотрудничал с такими артистами, как Владимир Спиваков, Николай Носков, Гарик Сукачев, Пелагея и многими зарубежными звездами. А летом 2019 года музыкант выступил в Москве с лидером французской группы Deep Forest Эриком Муке. Коллектив впервые в России представил композицию Brassy Sunrise («Медный рассвет»), написанную по башкирским фольклорным мотивам. Проект был задуман более двух лет назад, когда Эрик Муке побывал в Башкортостане на Международном фестивале искусств «Сердце Евразии» и познакомился с национальной культурой республики.

Еще один культурный объект — фонтан «Памятник кураю» — был установлен в 1974 году в Уфе около кинотеатра «Искра». Он представляет собой обнаженного мальчика, играющего на курае. Автор памятника Маргарита Александровна Соловьева-Ефимова.

Безграничная любовь и уважение башкирского народа к кураю выразились и в памятнике композитору Загиру Исмагилову, установленном в сквере у Башкирского театра оперы и балета. Бронзовая скульптура изображает Загира Исмагилова сидящим на стуле в минуту творческого подъема. В руках он держит курай.
Импровизированный арт-объект с изображением ростков курая появился с некоторых пор и на площадке башкирской гимназии № 20 в Уфе.