Подобное похищение впервые было зафиксировано у башкир известным историком, государственным деятелем В. Н. Татищевым (1686–1750). Он был свидетелем данного похищения в 1721 г. и описал его в своей работе:

«Один знатный башкир, увидев, что из Кунгура намерен ехать в Сибирь на заводы и мой путь был недалеко от его дома, просил, чтобы я к нему на свадьбу сына заехал. Я из-за любопытства и чтобы их обрадовать приехал к вечеру
15 мая к нему, где было собрано 40 вооруженных человек.

Поутру, как стало рассветать, жених со всеми поехал к невестиной деревне, которая в расстоянии была в 10 верстах. Я от себя послал толмача для надзирания поступков. Батыр, или предводитель, послал от себя одного вперед, который, вернулся и сообщил, что невеста гуляет в поле. Батыр, подъехав ближе к этой деревне, со всеми людьми остался в лесу, а жених с тремя друзьями и заводною лошадью поехал к невесте.

Ухватив невесту, посадил на заводною лошадь и быстро поскакал домой. Тесть, услышав вопль женщин, ударил в бубны и собрал порядка 30 вооруженных людей и пустился за ними в погоню.

Жених подъехал к своему дому, невесту снял с лошади, ввел в избу, где сидели его мать и другие более 20 женщин. Когда невесте показали свекровь, упала перед нею на землю и со слезами просила пустить. Свекровь пред собой посадила и начала уговаривать.

Батыр со своим войском остановился на краю деревни и приготовился к бою. Тесть прискакал со своими людьми и начались между ними переговоры, которые длились час.

Между тем жених с невестою по прочтении абызом молитвы, были отведены в особой покой, где исполнили их желание. И потом тесть со своими людьми приехал к дому, у крыльца и покоя были привязаны лошадь и бык. Тесть, подъехав с голою саблею, якобы за отмщение обиды, пересек лошади шею, а шурин быку, и их тотчас стали резать и обед готовить.

У жениха довольно много было приготовлено кумыса и бузы, а я дал 5 ведер вина. Зять тестя встретил у крыльца и просил прощения, а тесть замахивался на него саблею, однако все видно было притворное, и потом, помирившись, пошли в избу, был организован пир с весельем. Женщинам угощения накрыли в другой избе, куда приехала и мать невестина. Я спросил о причине этого притворного увоза девушки, мне сказали, что жених богат, а тесть небогат, и отец его не давал столько калыма, как большому его брату, а жениху казалось стыдно за малой калым жениться, поэтому с тестем договорился об увозе за 50 рублей».

(Татищев В.Н. История Российская в семи томах. Т. 1. М.; Л., 1962. С. 388–389).

Башкирские фольклористы А.Н. Киреев (1912–1984) и С.А. Галин (1934–2010), изучая эпос, пришли к выводу, что одним из главенствующих в нем является проблема поисков жены и создания семьи. Также в фольклорных произведениях встречаются различные формы брака. Самая распространенная из них – брак с девушкой в результате героического сватовства. Данная форма, по их мнению, является наиболее древней, архаичной.

Брак же с похищенной девушкой или пленницей хотя и имеет место, но не получил широкого распространения. К тому же эти мотивы являются более поздними, чем брак с девушкой, добытой путем сватовства.

Наиболее примечательным в этом плане является эпос «Кара-Юрга», в котором описывается, как конь похищает дочь Масим-хана Мактымхылу.


Источник: Киреев А.Н. Башкирский народный героический эпос. Уфа, 1970. С. 98–108; Галин С.А. Башкирский народный эпос. Уфа, 2004. С. 115, 117–132.