Рождение ребенка всегда было радостным и значимым событием в башкирской семье. Женщина-мать пользовалась у башкир особым уважением и почетом.

И, наоборот, бездетная женщина со временем теряла свой престиж в глазах родных и соседей. Мало того, ее муж мог жениться вторично, если не имел от нее детей.

Поэтому бесплодие для женщины считалось самым большим несчастьем, и она искала различные способы, чтобы от него избавиться.

Сообщение о беременности обычно всегда воспринималось с радостью. Как правило, о беременности невестки старшие родственники мужа узнавали от младших членов семьи.

Женщина-башкирка тщательно скрывала свою беременность до тех пор, пока это было возможно, опасаясь того, что ее сглазят. Считалось, что чем меньше «глаз» на животе будущей матери, тем здоровее будет ее ребенок. Из-за этого нередко рожали на сенокосе, в поле, без надлежащей помощи.

Как правило, беременная женщина вела обычный образ жизни, трудилась наравне со всеми. В хозяйстве рядовых башкир женский труд играл огромную роль. Вся домашняя работа лежала на ней.

Еще в XIX веке русский этнограф и историк Павел Небольсин писал:

Тем не менее для будущей матери у башкир существовали свои привилегии и запреты.

В числе таких привилегий ‒ все капризы беременной в еде исполнялись. Считалось, что иначе ребенок может родиться неполноценным – зәғиф була (букв. «искалеченный»).

Беременную женщину старались не перегружать физической работой, берегли от нервных потрясений. Ей не разрешали присутствовать на похоронах, смотреть на убой скота, на то, как рубят лес, рвать цветы. Нельзя было садиться на горячие или холодные камни – к тяжелым родам, обижать или обижаться на мужа – дитя ущемленным, хилым будет.

Кроме того, у башкир бытовало поверье о том, что беременная женщина не должна смотреть на уродливых людей, иначе ребенок будет похож на них. Запрещалось также обижать животных, например, пинать кошек и собак ‒ ребенок родится с заячьей губой или поздно начнет ходить.

Существовали и свои, «магические» запреты для будущей матери. Например, в Баймакском районе Башкирии беременной запрещалось крутить жернова, чтобы пуповина не обмоталась вокруг головы малыша. В Ишимбайском районе нельзя было садиться на кадку – иначе не будет выхода ребенку. В Зианчуринском районе будущие матери должны были стараться избегать встреч с бесплодными женщинами.

Первые 40 дней после рождения ребенка считались самыми опасными как для него, так и для его матери. В эти дни роженица и ее младенец были еще очень слабыми и уязвимыми.

Недаром в Белорецком районе раньше говорили: «40 дней для матери и ребенка могила открыта» ‒ «ҡырҡ көн ҡәбер таҡта асыҡ тора инәһенә».

Сразу после рождения ребенка башкиры давали ему первое, так называемое «пеленочное» имя – йүргәк исеме.

Именно первое имя считается сильным защитным оберегом. Отсюда ориентиры на природные, небесные бытовые явления: Йомабикә («Пятница» + «хозяйка»), Буранбай («Рожденный во время бурана»).

В башкирской семье было принято, если дети рождались и вскоре умирали от болезней, сглаза, то последующим младенцам давали защитные имена. Например, Тимербай («железо» + «богатый»), Ҡылысбай («меч» + «богатый», «владелец»).

Второе, уже официальное имя ребенку давали, когда ему исполнится 40 дней.

В древние времена на эту церемонию нередко приглашали звездочетов, гадалок (һынсы) и мудрецов.

Как подчеркивает эксперт Розалия Султангареева, имянаречение у башкир подразумевало тщательное изучение родословной, истории болезней в семье, состояние звезд-покровителей.

В расчет бралось все: символика дней, месяца, родовая национальная принадлежность.

Башкиры считали: если пренебрегать этими правилами, то «обиженные» души предков выкажут им свое недовольство и тогда в роду появятся безбрачие, бедность, различные болезни, порча.

При имянаречении учитывалась положительная символика имен сильных, удачливых батыров, долгожителей или родоначальников. Поэтому если умирал достойный пожилой родственник, то его именем нарекали новорожденного младенца, чтобы не обидеть покойного и «не закопать его имя в землю».

В далеком прошлом у башкир существовал отдельный праздник по случаю укладывания ребенка в колыбель – бишек туйы. Обычно малыша клали в колыбель сразу после рождения, а торжество устраивали уже позже.

Праздник колыбели башкиры проводили на третий, седьмой или 40-й день после рождения ребенка.

Раньше бишек туйы, как и бәпәй туйы, был преимущественно женским праздником.

На праздник колыбели приглашались только женщины и дети. Первые всегда приносили с собой роженице какие-нибудь гостинцы.

Повитуха укладывала младенца в колыбель, а затем рассыпала на полу под колыбелью конфеты. Маленькие дети – участники бишек туйы ‒ собирали с пола специально рассыпанные повитухой конфеты, благодарили, а затем уходили. Женщины садились за праздничный стол и угощались.

У башкир было принято также во время укладывания младенца в колыбель проводить такой обряд: пожилая женщина бросала через голову кормящей матери сладости. Считалось, что это даст ребенку богатую, счастливую жизнь.

Когда женщина мало-мальски окрепнет после родов ‒ чаще всего на третий, седьмой день после рождения ребенка, устраивали небольшой праздник по случаю первого представления ребенка обществу.

Называли такой праздник по-разному: бәпәй сәйе – чай в честь младенца, еп сәйе – чай ниток, ҡыҙ сәйе – чай дочери и т.д. Причем на торжество приглашали только женщин, чаще пожилых, не больше 10‒12 человек.

На бәпәй сәйе гостьи приносили различные угощения к праздничному столу: масло, сметану, сладости, выпечку.

По окончании праздничного застолья приглашенным раздавали мотки ниток, которые загодя заготовила роженица – бәпәй ебе (нитки младенца).

Иногда гостям вместе с нитками раздавали нагрудники-кукрэксэ, кисеты (янсыҡ), колечки, лоскутки ткани. Перед уходом все произносили благопожелания матери и ребенку.

Как уже говорилось выше, исем туйы ‒ обряд наречения имени ‒ сначала был частью праздника колыбели, но постепенно вытеснил его и занял центральное место в башкирских обрядах, связанных с деторождением.

У оренбургских башкир в день наречения имени пожилая соседка срезала с головы новорожденного несколько волосков и закладывала их в Коран. Повзрослев, ребенок называл эту женщину сәс әсәй.

Проводили исем туйы на третий или 40-й день после родов. И до наших дней сохранился старый башкирский обычай, связанный с важностью наречения имени для судьбы ребенка.

Так, если в семье умирал новорожденный, то при рождении следующего младенца родители сразу отдавали его неродным людям, завернув в платок. Те выносили младенца на улицу и, обойдя вокруг дома, стучали в окно и при этом спрашивали: «Вот ребенок, кто его купит?».

Родители малыша, отдав им деньги в окно, через подоконник получали назад своего младенца, но уже как бы из чужих рук. Затем сразу отдавали его снова – другим чужим людям. Всего куплю-продажу малыша «чужими людьми» имитировали трижды.

После такого обряда ребенка нарекали Хатыбалом – «купленным». При этом его подлинное имя сохранялось в тайне до самого совершеннолетия.

Церемония наречения имени подробно описывается в книге «Башкиры» (издательство М.: Наука, 2015).

Исем туйы начинался с чтения молитвы (аҙан әйтеү), после которой мулла трижды поочередно произносил в ухо новорожденного: «Пусть твое имя будет таким-то».

Гостей, пришедших на праздник, угощали традиционными мясными блюдами, различными кашами и блинами, подавали кумыс, чай с медом и сладкой выпечкой.

Что важно: пришедших на исем туйы мужчин и женщин угощали поочередно. Сначала мужчин, потом – женщин. В некоторых районах Башкирии праздновали одновременно, в одном помещении, но по разные стороны занавеса - шаршау.

В день наречения имени лоб и уши ребенка мазали кровью жертвенного животного. Башкиры считали, что кровь является могучим оберегом, дает силу и здоровье, связывает мир живых и мертвых.

На запястья младенца гости привязывали разноцветные шерстяные нитки, желая ему при этом всех благ.

В свою очередь, роженица раздавала подарки пришедшим на исем туйы. Так, повитухе, матери и свекрови полагалось дарить платья, платки или деньги, гостям – полотенца и платки. Мулла получал серебряную монету со словами: «Пусть мой ребенок будет крепким и чистым, как серебро».

Гости не оставались в долгу и дарили новорожденному одежду, в старину – домашний скот.

Сейчас в день проведения обряда наречения имени тоже организуют большой праздничный стол с традиционными блюдами. На праздник в основном приглашают пожилых родственников и устраивают совместное застолье.

Члены семьи раздают гостям хәйер деньгами и вещами, передают угощения для тех, кто не смог прийти на исем туйы.

Считается, если после обряда малыш спал спокойно, значит, имя ему понравилось.

В противном случае проводили обряд замены имени. Заключался он в следующем: один из родственников залезал на крышу дома и бросал в дымоход ложку. Она должна была упасть в чашку с пшенной кашей, стоящей в печи.

Несколькими ложками этой каши кормили новорожденного. Оставшуюся часть выносили птицам, после чего малышу давалось второе имя.

И в наши дни, чтобы защитить младенца от шайтана, ему дают два имени. Одно значится в свидетельстве о рождении. Другое было дано ему муллой во время обряда.

Башкиры сохранили веру в магию имени, которое якобы влияет на судьбу, характер и способности человека.

Отсюда у башкир нередки имена-обереги, связанные с металлическими предметами (Сынтимер, Булат, Тимербика), камнями (Таштугай), значимыми для них географическими названиями (Урал).

Есть также имена, свидетельствующие о почитании солнца (Кояшбика) и луны (Айбулат, Айхылыу), об особом отношении к цветам (Роза, Лилия). Также немало имен, содержащих корень «гуль» (цветок): Айгуль, Гульдар, Гульнур.

Детям, здоровье которых внушает опасения, часто дают защитные имена в честь животных: Буребай, Айыухан.

Многие башкирские имена заимствовались у других народов. Среди них: Альбина (лат. «белоглазая»), Ильяс (араб. «могущество Аллаха»).

В XX веке башкирские имена отражали социально-политические события (Ревмир – революция + мир). Выбирались по красоте звучания, например, топонимы (Казбек) и даже химические элементы (Марганец) и материалы (Атлас).

В 1970-80-х годах у башкир вошли в моду звучные имена иностранного происхождения или заимствованные из книг и кинофильмов: Руслан, Рустам, Регина, Амалия, Эльмира, Альмира.

В 1990-е годы в моду опять вернулись старинные мусульманские имена: Мухаммед, Рамазан, Мадина и т.д.

Сохранилась вера в то, что можно предотвратить рождение в семье только одних мальчиков или девочек. Все, что для этого требуется – назвать последнего ребенка именем Киньябай, Янылбай / Киньябика, Янылбика (кинйә – младший, яңы – новый).

И сейчас наречение имени также проводится строго до 40-го дня рождения по мусульманскому ритуалу, в доме или мечети. Обычно в пятницу или субботу.

Считается, что, когда ребенок получает мусульманское имя, к его плечам прилетают и садятся два ангела, оберегающие его всю последующую жизнь. Если имя неправильное (немусульманское), то родители лишают его такой защиты. Как подчеркивает в своей книге «Семейные обычаи башкир в поликультурном пространстве» Фарида Галиева, сегодня можно говорить о том, что ряд традиционных башкирских обычаев и обрядов не только сохранился, но и возрождается.

Да, изменилось время проведения некоторых из них (посещение роженицы после выписки из роддома), места (не дом, а мечеть), круг участников торжеств (односельчане, родственники).

При этом сохранились «обрядовые действия, имеющие рациональную основу и санитарно-гигиеническое обоснование», особенно сорокадневный карантин ребенка и роженицы.

Появились новые ритуалы, связанные с выпиской из роддома. К примеру, сегодня для группы встречающих в специальной комнате роддома ведется трансляция подготовки малыша к выписке.

После встречи роженицы и ребенка часто проводят фотосессию. Когда малышу исполнится несколько месяцев, некоторые родители организуют baby show – представление ребенка общественности с большим, праздничным застольем, с поздравительными речами и концертными номерами.