Башкирская народная культура ‒ это огромный пласт духовного наследия. Она уникальна не только своей самобытностью, а также многообразием традиций и обрядов, на протяжении многих веков передаваемых из поколения в поколение. Один из таких красивых обычаев ‒ «Аулак ой» (на башкирском языке аулаҡ өй). Всего несколько десятилетий назад не было деревень, где башкирская молодежь не собиралась бы в аулак ой. Еще наши бабушки и дедушки, будучи молодыми, устраивали аулак ой.

Слово «аулак» на башкирском языке также имеет значение укромного места.
В народной речи часто можно услышать «Аулаҡ күлгә тәлмәрйен хужа», что на русском языке равнозначно поговорке «В тихом омуте черти водятся». Еще с древних времен в представлениях многих народов укромные места таили в себе опасность, поэтому взрослые, уезжая куда-то, оставляли хозяйство и детей под присмотром соседей или знакомого взрослого. Возможно, в этом и заключался первоначальный смысл обычая «Аулак ой».

Чаще всего аулаки проводились в осенне-зимний период. По традиции юная хозяйка дома, оставшись одна, собирала подруг. Иногда в роли организатора аулак ой могла выступать и одинокая женщина.

Первоначально в обычае принимали участие девушки 14‒18-летнего возраста, реже – 12‒13 лет. Позже на аулак стали приглашать парней. Молодые люди приносили на посиделки гостинцы, продукты. Девушки готовили из них блины, кашу, пироги и другие блюда.

Обряд «Аулак өй», видео: Гульдар Тукумбетова-Билалова

Организовывались игры «Күҙ бәйләш» («Жмурки»), «Йөҙөк һалыу» («Колечко»), «Көйһөҙ кейәү» («Капризный жених»), «Йондоҙ һанау» («Подсчёт звёзд»), «Күгәрсен ашатыу» («Кормить голубя»). Игрокам назначали шутливые наказания: спеть, станцевать, изобразить животное, птицу, побелить печь, подсчитать количество скота в хозяйстве, сходить за водой. Танцевали, пели песни. Юноши играли на гармони, курае, девушки ‒ на думбыре и кубызе.

Домой участники аулака уходили в 11, 12 часов ночи.

Обычно на таких посиделках за молодыми присматривала пожилая женщина, она следила за порядком на играх и в доме.

С точки зрения фольклористов, аулак ой в какой-то степени выполнял воспитательные функции, подготовку молодых девушек и юношей к будущей семейной жизни. В этом плане обязательной частью молодежных посиделок было рассказывание сказок, легенд, преданий, поучительных историй.

Клип ГТРК "Башкортостан" на песню "Кис ултырып ҡыҙҙар сигеү сигә"
(сл. Мустай Карим, муз. Юлай Узянбаев)

Также на аулак ой девушки брали с собой пряжу, вязание, шитье или вышивку. У каждой было свое задание ‒ связать за вечер носок или спрясть определенное количество шерсти. Так будущие невесты с помощью своих старших наставниц и подруг готовили себе приданое.

Коллективная работа и общение способствовали передаче накопленного опыта последующим поколениям, играли важную роль в воспитании молодежи, передаче народных обычаев и традиций.

Аулак ой проходили у разных этнографических групп башкир по-разному.
В некоторых юго-восточных районах Башкортостана продукты и работу с собой не брали.

В северо-восточных районах, напротив, продукты собирались в складчину.
Из принесенных продуктов девушки готовили угощение ‒ блины, баурсак, пироги, на которое приходили юноши, взяв с собой гармонь и гостинцы (конфеты, орехи, семечки).

В некоторых районах одна из участниц приносила с собой выпотрошенного цыпленка-петушка (әтәс-себеш). Из цыпленка варили суп, и как только суп был готов, садились за стол.

Также существовал обычай «быҡрау». Его участник обычно в начале октября похищал гуся или петуха и приносил его на аулак. Хозяева, обнаружившие пропажу, не должны были жаловаться.

Пока готовилось угощение, молодежь играла, пела, плясала. В основном это были сольные и дуэтные танцы. Девушки и юноши исполняли плясовые песни (такмак). Девушки по одной или по две кружились в танце «плавным ходом» и, остановившись в центре комнаты, мелко дробили ногами. Исполнив две-три фигуры танца, девушки приглашали следующих участниц.

В перерывах между танцами заводили различные менее подвижные игры – «Йөҙөк һалыу» («Колечко»), «Әйтеш» («Айтыш») – состязание в меткости слова.

Одной из самых популярных игр в аулак ой были жмурки. На башкирском языке игра называется по-разному: «Һәпәләк», «Күз бәйләш», «Һукыр тәкә».

Эта игра очень подробно описана в исследовательской работе кандидата исторических наук Флюры Абсаликовой «Игры и развлечения башкир (конец ХIХ ‒ первая половина ХХ века)».

По правилам игры одной из участниц (или участнику) завязывали платком глаза, и, покружив водящего несколько раз на месте, разбегались в разные стороны. Все были в шерстяных носках. Девушки и юноши бесшумно переходили из одного угла комнаты в другой, залезали на нары, на подоконники, стулья, на печь, лишь бы не попасться под руки ищущего. Если «водил» парень, открывали подпол, кидали туда перины, подушки, одежду, затем открытый люк застилали паласом. Юноша старался ходить ближе к стенам. Играющие заманивали его к подполу (на башкирском языке баҙ), куда под дружный смех он падал.

В качестве распространённых среди молодежи игр на аулак ой автор приводит и такую игру, как «Һәүәнәй әбей» или игра в переодевание.

Для игры одну из девушек наряжали бабушкой. В рот между верхними
и нижними дёснами вставляли лучинку. Создавалось впечатление, что во рту всего один большой зуб. На голову надевали платок или шаль, поверх которых надевалась меховая шапка. Спину и живот увеличивали накладными подушками.

«Бабушку» могли сделать очень высокой и худой. В этом случае участница, изображающая старуху, держала в руках лопату или палку. На лопату набрасывали платок, шали, вешали платье, зилян. Наряженную девушку выпроваживали из дома. Через некоторое время слышались тяжелые шаги в сенях, шум опрокинутого ведра, стук. Две девушки открывали дверь, помогали «бабушке» переступить порог дома. «Бабушка» то и дело норовила споткнуться, упасть, наваливалась то на одну, то на другую девушку.

Наконец, ее под общий смех усаживали на почётное место. Опершись на палку, «бабушка» начинала о чём-нибудь рассказывать. На роль Һәүәнәй обычно выбирали остроумных девушек, умеющих копировать жесты, мимику пожилых женщин. Рассказ бабушки прерывался каверзными вопросами, ответы на которые вызывали дружный смех.

Игра «Һәүәнәй әбей» являлась весёлой театрализацией.

Игра «Йәшерәм яулыҡ» («Прячу платок»). Эту игру особенно любили девушки. Желающие участвовать в игре считалкой выбирают «пастуха». Остальные садятся плотно друг к другу, образуя круг. «Пастух» берет в руки платок и выходит за круг. Затем вместе со всеми девочками начинает петь:

Игра «Йәшерәм яулыҡ» («Прячу платок»)

В это время «пастух» ходит вокруг круга и в один удобный момент оставляет платок за спиной одной из напарниц. А сама делает вид, будто платок спрятан у нее в руках. Если девочка, за спиной которой лежит платок, не заметит его, «пастух» быстро подхватывает платок и обегает круг, похлестывая невнимательную участницу платком.

Далее «пастухом» становится этот невнимательный игрок. Если девочка, сидевшая в кругу, заметит, что платок оставлен за ее спиной, она быстро встает и бежит с платком за девушкой, оставившей его. А девушка, оставившая платок, чтобы не быть битой, бежит вне круга и старается занять место напарницы. Если не успеет занять место, еще раз становится «пастухом».

Широко известна была и игра «Йөҙөк һалыу» («Колечко»). В этой игре
у каждого участника была своя роль. Один из играющих изображал быка. Ведущая спрашивала: «Быку сколько лет?», а участники игры хором отвечали: «Быку пять лет». Это означало, что изображающий быка пять раз угадывал, у кого колечко. Затем ведущая отводила «быка» в сторону, девушки и парни садились в линию или полукруг. Ведущая подходила к каждому, касаясь сложенных лодочкой ладоней играющих и незаметно роняла колечко в руки одного из участников. Затем спрашивала у молодого человека, изображающего быка: «У кого колечко?» Юноша называл одного из играющих по имени. Если колечко обнаруживалось у названного игрока, то участник, изображающий быка, садился в линию играющих, а «быком» становился тот, у кого нашли кольцо. Если же «бык» не отгадывал, то водящий громко объявлял: «Быку один год». Если «бык» достигал пятилетнего возраста, т.е. ошибался пять раз, то водящая обращалась к участникам: «Что будем делать с быком?» Все дружно отвечали: «Будем резать!»

Игра «Йөҙөк һалыу» («Колечко»)

После этого участники группировались по ролям, которые определял водящий. Разыгрывалась сцены забивания «быка», «мытья кишок», трое отгоняли «собак».

«Быку» здорово доставалось: его тормошили, щипали, щекотали, валяли по полу. После «убоя» быка участники игры делились на две команды. Одна, владеющая «мясом», оставалась в доме, другая, отнимающая «мясо», выходила в сени. Начинался диалог противоборствующих сторон.

Пришельцы требовали «отогнать» от дверей «собак», «змею» и открыть дверь. Сидящие в доме поучали, как «отогнать собаку», избежать «укуса змеи» и проникнуть в дом. Наконец, пришельцы врывались в дом, набрасывались на «мясо». «Мясом» служил какой-либо предмет утвари: деревянная чаша, поднос или таз. Если «мясо» переходило в руки другой команды, то играющие менялись местами. Тогда «мясо» таким же образом отнимала другая команда. Если же «мясо», несмотря на упорную, длительную борьбу оставалось у хозяев, то игра на этом заканчивалась.

Игры и танцы в аулак ой устраивали так, чтобы как можно больше парней
и девушек успели постоять друг с другом в паре, присмотреться друг к другу.

Особой популярностью пользовались игры, позволяющие молодежи выразить симпатии друг другу. Исполнялись сольные и парные танцы, плясовые песни,
в которых преобладала тема брака.

Во время таких встреч парень мог увидеть, хороша ли девушка в работе или умеет только петь да танцевать. Девушки смотрели, как джигиты ведут себя: вежливо ли разговаривают не только с девушками, но и с товарищами, старшими людьми, умеют ли быть обходительными и ласковыми.

В какой-то степени «Аулак ой» служили средством удовлетворения потребности в общении. Так многие молодые люди находили себе пару на всю жизнь.

Особенно ярко обычай аулак ой представлен в романе народного писателя Башкортостана Зайнаб Биишевой «Униженные» («Кәмһетелгәндәр»), повествующем о судьбе его главной героини ‒ девочки Емеш.

В сцене из аулак ой деревенские девочки собираются в доме у Емеш. Обрадованные свободой и возможностью повеселиться, они бегают, играют, танцуют.

Автор также подробно останавливается на сценах из народных игр, таких как «Йөҙөк йәшереш» («Колечко»), «Айыу бабай» («Дедушка-медведь»), «Хан һәм вәзир» («Хан и визирь»), «Осто, осто!» («Полетели, полетели!»). Также в этом произведении внимательный читатель находит богатейший материал о народном творчестве башкир, быте и мечтах простого деревенского жителя тех времен.

Сцена из спектакля «Униженные» Национального молодежного театра
имени Мустая Карима

Тема аулак ой присутствует и в поэзии. В частности, песня на стихи поэта-песенника Рамиля Чургула «Моңдар ҡайтhын ауылға» («Пусть мелодии вернутся в деревню») в исполнении певца Айдара Галимова стала своеобразным гимном выходцев из деревень. После выхода в 90-е годы прошлого века это песня стала хитом и звучала буквально отовсюду. Ее любили и дети, и взрослые, и городские, и деревенские жители.